Из заметок Айира Велора, путешественника, историка, члена Научной Гильдии Элкарина. Записано со слов свидетелей, слухов, предположений и историй.

"Убийца демонов".

Йерон Ниан был кузнецом. Он жил в пригороде Ильноса, имел свой уютный деревянный дом с садом и каменную кузницу на отшибе городка. У Йерона была любимая жена и трое детей: два сына и дочка. Йерон был очень талантливым и очень усердным мастером. Кроме того, что он отменно делал свое дело в одиночестве, он умел великолепно обращаться со всем деланным своими руками оружием. Можно было сказать, что слава Йерона шагала далеко опережая его, если бы кузнец когда-нибудь покидал свой дом. Йерон принадлежал к Дому Рильо и работал на этот Дом, выполняя его многочисленные заказы. А Дом сам распоряжался изготовленным оружием по своему усмотрению. После того как несколько клинков были привезены в дар королевской семье, мастер прославился, и другие Дома не раз с тех пор пытались уговорить Йерона переехать в другую провинцию, обещая ему деньги, почет, огромный особняк и десяток опытных подмастерьев. Кузнец каждый раз вежливо отказывался, говоря, что давным-давно посадил возле этого дома каштан, и так уж он разросся, что не переживет длительного путешествия.
...Однажды Эльсксен Карна, "Черная Королева", вместе со свитой совершала верховую прогулку в тех местах. Процессия въехала в городок со стороны кузни, из которой доносился ритмичный звон. Один из советников шепнул королеве, что это кузница самого Ниана, который выковал те клинки, которые так понравились ее величеству.
- Почему же кузнец не был раньше представлен мне? - спросила она советника.
- Он отказался прибыть, ваша милость.
- И его Дом не смог повлиять на него?
- К сожалению. Дом опасается потерять почет, лишившись такого мастера, поэтому ему позволяется куда больше, чем должно.
Кузнец тем временем заметил остановившихся на дороге вельмож и, наскоро вытерев руки о фартук, вышел на улицу. Он был высок, статен и черноволос, а голову украшали массивные витые рога. Он преклонил колени перед королевой, оставшейся сидеть на лошади. Королева ожидала видеть бунтаря, не соблюдающего поставленные Домами правила, но тот не говорил без ее разрешения, не возражал, не оправдывался и с серьезностью на лице принял похвалу ее величества. Вновь тронувшись в путь, королева велела не трогать ни кузница, ни его кузню, как его Дому, так и своим слугам. "Пусть продолжает творить так, как пожелает. Если же кто-то ослушается моего приказа и кузнец более не сможет делать оружие такого же качества и лучше, я лично убью изменника".
На дороге впереди играли дети, за совсем малышами следила девочка-подросток. Дети разбежались в стороны, пропуская лошадей. Мальчик-полукровка, совсем еще кроха, радостно улыбаясь, бросил камень в королевскую лошадь. Королева натянула поводья. Девочка-подросток, тоже полукровная, наверное, сестра, ударила ребенка по рукам.
- Простите его, пожалуйста, он не хотел... - начала было девочка.
- Выпороть, - велела королева.
Девочка вскочила на ноги и уставившись на ее величество в упор, крикнула:
- Он же еще совсем маленький! Он не знает, что творит! Как вы не понимаете?!..
- Вырвать ее дерзкий язык.
Солдаты из личной свиты начали спешиваться, когда из дома выбежала хорошо одетая женщина с младенцем на руках. Женщина была человеком. Неистово кланяясь, женщина запричитала:
- Простите моих детей, ваша милость. Они юны и глупы. Простите, если они чем то вас оскорбили.
Королева бесстрастно взирала на склонившуюся перед ней женщину, одной рукой прижимающую к себе отпрысков. Мальчик, кинувший камень, выглядел удивленным, не понимал, почему его мать так себя ведет, а девочка хмуро смотрела на королеву.
- Идите в дом, - в конце концов сказала Эльсксен Карна.
Женщина, бормоча благодарности, потащила детей внутрь и закрыла дверь.
Королева молча смотрела на закрытую дверь, затем тихо произнесла:
- Сжечь.
Никто не начал переглядываться или шептаться: королева этого не любила. Солдаты достали кресала, факелы из дорожных сумок и разожгли огонь. Дверь подперли стоявшей у порога метлой. Солдат подпалил кромку соломенной крыши, затем кинул факел на скат крыльца. Погода была солнечная и сухая. Солома и дерево занялись быстро. Огонь разгорелся.
Вокруг дома стояли жители, с ужасом наблюдая за происходящим. Кто-то с криком "Она сумасшедшая! Туши пожар!", кинулся было к колодцу, но железная пика оказалась прочнее податливого тела.
В дверь начались ломиться изнутри, но черенок метлы был толстым. Послышались крики. Дом вспыхнул. Красивое окошко из цветных стеклышек на свинцовых креплениях попытались выбить, но остов не поддался. С неприкрытым страхом все наблюдали за тем, как пламя пожирает почерневшие резные ставни. Крыша, наконец, провалилась, взметнув с синее небо сноп горячих искр. Неистовый грохот, и дверь, наконец, поддалась.
Женщина выпала из дома, задыхаясь кашлем и сухими рыданиями. Из рук ее выпал младенец. Не смотря на то, что тельце ударилось о землю, плача не последовало. Внутри дома все пылало. "Детки, мои детки" - шептала женщина, смотря на безразличное лицо королевы. Она бы кричала в голос, если бы могла. Растирая по лицу копоть, она встала на четвереньки, прижала к себе сверток с младенцем и затем, шатаясь, поднялась на ноги. Протянув руку, женщина двинулась в сторону королевы. Сделав три или четыре шага она упала на землю, чтобы не подняться. Солдат вытер кровь с пики о траву и отступил назад.
- Наказание за дерзость, - громко объявила Эльсксен Карна и тронула лошадь каблуками. Безмолвная свита двинулась следом. Горожане кинулись тушить почти догоревший дом. На дороге остался только кузнец. Отрешенным взглядом он смотрел на огонь, не замечая суеты вокруг...
"Будь ты проклята".

Кто-то говорит, что после этого дня Йерон сошел с ума, кто-то, наоборот, утверждает, что кузнец остался в трезвом сознании. Тем не менее кузнец принялся за сотворение самого известного своего детища - "Убийцы Демонов". Это был двуручный клинок на рост взрослого мужчины, крестовину которого составлял золотой череп с символичными рогами. Обоюдоострый клинок не имел насечек или надписей. Так же на самом клинке вы не нашли бы клейма мастера.
Никто не знает каким образом, но Йерон наделил клинок способностью забирать жизнь демона. Убить демона обычным способом нельзя - раны мало им вредят, даже серьезные, и буквально рассеченный на куски демон способен продолжать существовать. Йерон был чистокровным демоном и знал об этом. Любая царапина от этого клинка обращалась для демона в смерть. И от клинка не было спасения.
Как только он закончил работать, свет в кузнице, где с тех пор жил мастер, погас. Никто не знал, что именно он делал тогда, но кузнец исчез, ушел в никуда. Мне рассказывали о том, что кузнецу удалось совершить возмездие и от его клинка пала сама Черная Королева. Другие считали, что не смотря на свое боевое мастерство, кузнец не смог зайти во дворец, хотя убил многих, пока сам не пал. Кто-то говорил, что в этот день королева была убита охоте, кто-то - что она была заколота в своих покоях очередным любовником. О том, как умер Йерон, тоже говорили немало: и то, что его сожгли на дворцовой площади, чтобы его душа не могла вернуться в тело, и что молодая волшебница, которой отказал странствующий кузнец, испепелила его молнией. Однако никто не мог вспомнить ни ее имени, ни костра перед королевским дворцом. Сама же Черная Королева внезапно бесследно исчезла, породив еще одно море безумных догадок.
Слухи о клинке разошлись быстро, его узнавали сходу по необычной гарде. Но никто не был уверен, что тот, кому он в тот раз принадлежал, являлся самим Йероном Нианом. До меня даже дошли россказни о том, что хозяин меча, предположительно Йерон, проиграл клинок в карты в портовой таверне и клинок попал на Ментару.
Наемники в дальних провинциях говорили, что клинок носит имя и силу последнего убитого им демона. Но так как никто не знал хронологии его убийств, все называют его просто "Убийца Демонов". На Ментаре же упоминаний об этом клинке практически нет. Один старик, бывший когда-то наемником, рассказал о том, что мельком видел похожий меч, но не сможет поклясться головой, что именно тот меч был "Убийцей Демонов". Так как на Ментаре демонов последние несколько столетий встречали очень и очень редко, видеть клинок в бою с ними не удавалось никому. Можно считать, что для нашего общего мира меч потерян безвозвратно.

________